Экс-владелица модельного агентства из Москвы рассказала о том, как в 23 года ушла в монастырь Орска

У меня в 2017 году погиб мой лучший друг. Очень добрый парень. И, мне кажется, он Бога искал, потому что он не мог ни в чем успокоиться. Но тут нужно предысторию рассказывать, там череда событий случайная, в кавычках случайная. А у меня мама православная. Я наверное может быть поэтому очень-очень-очень далеко ушла от православия.

Я очень серьезно относилась к музыке, писала музыку и собирала группу, пыталась стать композитором, хотела поступать в Берлин, стала учить немецкий язык. У меня был магазин винтажной одежды. Нас довольно многие знали, даже брали на съемки вещи. Потом мы сделали из магазина... Объединили в агентство модельное. Просто какие-то 20-летние девчонки слепили агентство и уже через полгода они ходят на Moscow Fashion Week. Ну это же быстро происходит в Москве. Жила я на Милютинском. Это такой сквот в центре Москвы на Чистых прудах. Мне завидовали мои сверстники. «Вот, у тебя такая жизнь, о которой все мечтают вокруг тебя. И ты занимаешься творчеством, очень легко зарабатываешь деньги, у тебя есть модная одежда». Как бы творческая интеллигенция молодая. Но ты постоянно чувствуешь какую-то внутри дыру, которую ты пытаешься заполнить всем.  

Очень черно у тебя внутри, хотя все хорошо вроде как — со всех сторон тебя окружают друзья, какие-то интересные вещи. Все, что ты любишь, ты делаешь. Ты занимаешься тем, о чем всегда мечтал, но чего-то самого главного не хватает. Зерна не хватает — зачем ты это все делаешь. 

Я даже не хотела пробовать так жить как монахи живут. Я после того, как он погиб, мы его похоронили, я спрашиваю маму: «Мам, какой тут ближайший монастырь»? Я такая: «Окей, хорошо, я в Оптину поеду». Просто подумать в месте, где тебя никто не знает. Ничего абсолютно особенного не происходит — ты ходишь на службы, находишься один, моешь полы, стираешь, абсолютно никто тебя не трогает.

И тут, в какой-то момент ты начинаешь плакать и не можешь остановиться. А потом как-будто с небес такая мысль: «Ой, надо исповедоваться. Ну ладно, пойду исповедуюсь. О, надо причаститься. Хорошо, причастилась».

И потом Пасха, и я сижу в храме в понедельник Светлой седмицы. И думаю: «Ой, а зачем люди вообще из храма выходят? Тут же так хорошо!» Когда я об этом вообще думала так? Ну, в православии это называют «призывающая благодать». И это самое жуткое время для твоих родных, потому что говорят, что один приходит в храм, кто-то в семье, а все остальные становятся мучениками. Ну, если он неразумно начинает воцерковлять всю свою семью, это очень глупо со стороны выглядит.

И потом, от меня много друзей отвернулись, потому что поняли, что я «немножечко того», уже сошла с ума на почве этого православия. Я читала же до этого всякие медиа тоже, в которых ПГМ — православие головного мозга. Вот ты был в своем информационном пузыре, тебе туда вбрасывают всякие стереотипы. Ты, вообще не находясь в церкви, начинаешь ее воспринимать очень враждебно. Но ты приходишь и видишь, что это абсолютно не то, как тебе это подавали.

Мне сказала одна подруга, что есть такой монастырь, такой молодой, хороший. Я не знала, что батюшка снимает кино, что это творческий человек и все такое. Ничего такого я абсолютно не ждала. Ты просто приезжаешь и чувствуешь сердцем «О, все, я дома».

Каждую неделю я поварю на 40-60 человек. Ну, не на 40, конечно, минимум на 60. Есть вещи, которые я могу делать. Например, по моей специальности, мои таланты, грубо говоря. Я видео снимаю, проповеди батюшкины снимаю, монтирую.