Дворянка с Дворянской улицы

Чуть ли не с самого рождения ей благоволила судьба. Девочка-дворянка родилась на Дворянской же улице в подмосковном Звенигороде.

Дядей матери Любы Евгении Николаевны был Михаил Сергеевич Сухотин, муж старшей дочери Льва Толстого Татьяны. Выходило, что будущая звезда находилась в дальнем родстве с великим писателем. Кстати, он подарил ей «Детство» со скромным автографом: «Любочке – Л. Толстой».

Бывал в доме Орловых и Шаляпин. Певец приглашал их и к себе на Новинский бульвар. Там устраивались детские праздники, и на одном из них малыши разыграли музыкальную сказку «Грибной переполох». Любочка, наряженная в пышное розовое платье, выделялась. Федор Иванович был очарован, он поднял ее на руки и воскликнул: «Эта девочка станет знаменитой актрисой!»

Предсказание Шаляпина сбылось. Но довелось ли ему посмотреть фильмы с участием Орловой?

Неизвестно, но представить такое заманчиво. И, может, в глазах Федора Ивановича блеснули слезы, когда он узнал в ослепительной красавице своего «маленького дружка», как он ее называл…

После Октябрьской революции многим «из бывших» происхождение стало несчастьем на всю жизнь. Однако Орловой дворянство «сошло с рук» - благодаря известному благодетелю. В 1926 году Люба поступила в музыкальный театр Немировича-Данченко – хористкой. И в толпе женщин мэтр ее разглядел. И не просто – говорят, старик Немирович даже пытался за ней ухаживать. Впрочем, может, это просто старые сплетни. Однако факт, что знаменитый соратник Станиславского обратил на Орлову внимание и стал давать ей роли.

Она и впрямь была хороша: манила и очаровывала. В блеске ее глаз, сверканье улыбки скрывалась тайна. Да и вообще, Орлова была абсолютно не похожа на других женщин и потому выделялась. А мужчины выделяли ее. Поклонников становилось все больше, но Орлова не спешила одаривать их своим вниманием. Но вот появился режиссер Григорий Александров – высокий, статный. Да к тому же - известный…

Он влюбился в нее, разглядел в ней талант. Понял, что она станет знаменитой, в ее честь загремят фанфары. Изрядный кусок славы достанется ему и тем, кто будет рядом – композитору Дунаевскому, поэту Лебедеву-Кумачу. Всех, кто окружал актрису, называли «Орловскими рысаками». Они несли ее к наградам, народной любви. И вознесли к Сталину. Вождь народов Орлову обожал. Как и зрители.

Однажды в Ленинграде путь машине, в которой ехали актеры МХАТа Иван Москвин и Алла Тарасова, преградила огромная толпа. «Что случилось?» – спросили они милиционера. Тот сообщил, что дальше им придется идти пешком, поскольку народ ждет появления Орловой. Ситуацию коротко и с завистью прокомментировал Москвин: «Синема!»

…Фильм «Цирк» стал гимном во славу великой Родины. Орлова в образе американки Марион Диксон сияла, всем своим видом показывая, что жить в СССР – радость, а шагать по Красной площади под кумачовым знаменем – счастье. Эффект усиливал доводящий до восторженного экстаза марш Дунаевского:

Широка страна моя родная,
Много в ней лесов, полей и рек.
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек!

От Москвы до самых до окраин,
С южных гор до северных морей
Человек проходит как хозяин
Необъятной Родины своей!

Фильм «Светлый путь» был мечтой. Но – достижимой, где чудесное превращение совершалось благодаря труду, упорству, вере: «Нам нет преград ни в море, ни на суше, нам не страшны ни льды, ни облака...» Такой героиней стала Таня Морозова, из неграмотной служанки превратившейся в знатную ткачиху, а потом и в орденоносного депутата Верховного Совета. В финале картины она, переполненная счастьем, танцует в роскошном дворце среди хрустальных люстр и позолоченных зеркал.

Кстати, сначала сценарий назывался «Золушка». Новое название придумал сам Сталин, не упускавший случая продемонстрировать способности редактора. И они у него, несомненно, были – вождь со знанием дела правил, сокращал, менял акценты сценариев.

Сталин знал, какие именно фильмы необходимы советскому народу. Не только серьезные, но и смешные. Он поручил Александрову снять комедию. И опять в фильме блеснула Орлова. Но режиссер вроде бы оплошал: «Веселых ребят» и ее создателей критики наперебой ругали и перечисляли недостатки. Притом намекали, что Александров набрался вредных идей в Голливуде, где практиковался со своим приятелем Сергеем Эйзенштейном.

Однако на просмотре в Кремле для членов Политбюро Сталин довольно пыхтел трубкой и улыбался. Когда в кадре появлялась Орлова, его глаза сверкали. Фильм понравился Сталину и, значит, всем.

Комедия «Волга-Волга» тоже пришлась по вкусу главному зрителю страны. Во время просмотра слышался его смех, а когда экран погас, он заключил: «Хорошая картина, веселая. Я как будто месяц в отпуске побывал».

Любовь Петровна не просто играла, она вживалась в роли. Перед съемками «Волги-Волги» «поработала» почтальоном. Представляете лицо человека, которому письмо или телеграмму вручает звезда? Она ему: «Распишитесь, товарищ!» А он в ответ: «Нет, уж лучше вы, Любовь Петровна!»

Даже пошли разговоры, что Орлова разругалась с мужем и пошла служить на почту. Чтобы рассеять слухи, одна из центральных газет сообщила, что «на студии «Мосфильм» снимается комедия с участием артистки Л. Орловой».

Готовясь к «Светлому пути», она, по собственному признанию, «успешно сдала техминимум и получила квалификацию ткачихи. Быстрому освоению профессии помогло то, что я занималась не только на уроках». Актриса три месяца проработала в московском Научно-исследовательском институте текстильной промышленности под руководством своей однофамилицы ткачихи Орловой.

…На фотографиях Любовь Петровна всегда была безукоризненна, в кадре неизменно эффектна. Ее портрет обрамляли чудесные партнеры: Леонид Утесов, Сергей Столяров, Владимир Володин, Игорь Ильинский, Евгений Самойлов. Бравурные марши усиливали впечатление. И зрители пребывали в наивной уверенности, что жизнь зажигательной Орловой легка и беззаботна.

Однако на съемках одну сцену порой приходилось переснимать по много раз – до криков, слез, изнеможения. Но она была настоящим передовиком кинематографического труда. Умела все: петь, танцевать, исполнять драматические и играть комические сцены.

Ей не просто важно было быть красивой, а необходимо. Когда в спектакле Театра Моссовета «Милый лжец» Орлова произносила: «И мне никогда не будет больше тридцати девяти лет, ни на один день!» – зал взрывался овацией. Это была не только реплика героини пьесы Патрик Кэмпбелл, но и лозунг актрисы…

Казалось, что талант Орловой, уже разгоревшийся, скоро и вовсе запылает. Но время шло, и становилось понятно, что ее лучшие годы остались позади. Она снималась, но в фильмах слабых, конъюнктурных – «Весна», «Встреча на Эльбе». Литавры гремели, ее награждали Сталинскими премиями, но в глазах все чаще застывала грусть.

В начале 50-х годов вышли две картины с участием Любови Петровны: «Мусоргский» и «Композитор Глинка». Актриса удостоилась дежурных комплиментов, но они не могли обмануть ее. Роли были незначительны и немногословны. Сыграть их могла бы и дебютантка.

Ее счастье – Александров, приведший ее к славе, – стал и несчастьем. Светлые мысли его не посещали, как он ни старался. Стало быть, и Орлова была в простое, а предложений от других советских режиссеров не поступало. Но, может, они и были, но муж скрывал – ревновал?

Наверняка Орлова готова была сниматься за границей, да и связи имелись – звездная пара путешествовала по всему миру, была на короткой ноге с западными звездами – в друзьях у Александрова и Орловой был сам Чарли Чаплин. Но о работе за рубежом в СССР опасно было даже заикаться.

Однако седовласый режиссер не смирился с судьбой, не склонил голову. В 1959-м он собрал остатки творческих сил и бросил на создание картины «Русский сувенир». Разумеется, с Орловой в главной роли. Она сыграла героиню, которая была моложе ее на тридцать с лишним лет!

Увы, лицо безжалостно напоминало о прожитых годах. Она грустно шутила: «Сзади пионерка, спереди пенсионерка». И потому решилась на пластическую операцию. Вопреки слухам была только одна, но не за границей, а в московском Институте красоты…

«Русский сувенир» с треском провалился. Рецензия на фильм появилась в «Крокодиле», где режиссер и актеры подверглись резкой критике. За знаменитых супругов вступились другие звезды: Дмитрий Шостакович, Юрий Завадский, Сергей Образцов, опубликовавшие коллективное письмо в «Известиях».

Но эта контратака не смогла помочь всему «сражению». Оно было безнадежно проиграно.

Невысокую хрупкую женщину мог утешить лишь Театр Моссовета. Увы, и там дела шли плохо. У народной артистки СССР была всего одна роль – в «Странной миссис Сэвидж», где она играла по очереди со знаменитой Верой Марецкой. Примы отчаянно враждовали, но аплодисменты грохотали в адрес обеих.

Но потом роль Сэвидж главный режиссер театра Завадский окончательно отдал Марецкой – своей жене. Для Орловой это был удар, возможно, ускоривший ее уход. А случился он по злому коварству судьбы в день рождения Любови Петровны…